"Библейские мотивы в лирике Ф.И. Тютчева"
Страница: 1 2 3 4 [ 5 ] 6 7 8
льщенье, / Ты, человеческое «я»…» — сказал Тютчев. Именно это
“человеческое я” и является героем тютчевской лирики. Его поэзия очень личностна и одновременно
безличностна: я — это не характер, не лирический герой.
Даже при тех или иных, пусть и очень конкретных приметах (“через ливонские я проезжал поля”), герой
освобожден от социальной, психологической, исторической конкретности. Это индивидуальность вообще. Эта,
может быть, самая личностная в русской поэзии лирика, выразившая всю глубину личной жизни человека и в то
же время освободившаяся от социальной, исторической, бытовой конкретности.
Поэзия Тютчева — это человеческое “я” со своими вечными последними вопросами перед лицом мира.
Прежде всего, перед лицом природы. Но тютчевская лирика, часто называемая лирикой природы, отнюдь не
просто лирика тех или иных пейзажей: в тютчевской поэзии, даже когда речь идет о локальной картине, мы
всегда оказываемся как бы перед целым миром. “Уловить, — писал Некрасов, — именно те черты, по которым
в воображении читателя может возникнуть и дорисоваться сама собой данная картина — дело величайшей
трудности. Г. Ф. Тютчев в совершенстве владеет этим искусством”.
Тютчев умеет за каждым явлением природы ощутить всю его колоссальную и загадочную жизнь в свете
дня и во тьме ночи, в страшном хаосе и в прекрасной гармонии:
Не остывшая от зною
Ночь июльская блистала…
И над тусклою землею
Небо, полное грозою,
Все в зарницах трепетало.
Словно тяжкие ресницы
Подымались над землею,
И сквозь беглые зарницы
Чьи-то грозные зеницы
Загоралися порой…
“Явление природы, — заметил тогда же по поводу этого стихотворения Дружинин, — простое и несложное,
да сверх того взятое без всяких отношений к миру фантастическому, разрастается в картину смутного и как бы
сверхъестественного величия”. Тютчев не стремится воспроизвести географически конкретный колорит места,
он избегает поэтической детализации, направленной на реалистическое изображение частной картины природы.
Его как поэта интересует бытие матери-земли в его главных наиболее общих проявлениях, земля у Тютчева —
как бы центр вселенной.
Библейские мотивы в лирике Ф. И. Тютчева
Человек и природа, как правило, представлены в стихах Тютчева не только в целом, но и в своей
первозданности. В стихотворении “Безумие”, например, пустыня предстает как извечная библейская праземля,
праприрода:
Там, где с землею обгорелой
Слился, как дым, небесный свод, —
Там в беззаботности веселой
Безумье жалкое живет.
Под раскаленными лучами,
Зарывшись в пламенных песках,
Оно стеклянными очами
Чего-то ищет в облаках…
Его поэтическое сознание увлекают природные стихии, с которыми связанно существование земли: воды,
огня и воздуха. Стихии, которые стояли у самых истоков создания мира по библии: “И сказал Бог: да будет
твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так. И создал Бог твердь, и отделил воду,
которая над твердью.
Страница: 1 2 3 4 [ 5 ] 6 7 8
