"Особенность образов-персонажей Борхеса"
Страница: [ 1 ] 2 3
Важная особенность образов-персонажей Борхеса — их неподвластность уничтожению. Они не горят в огне. Чтобы глубже понять значение знака “не испепеляемые огнем образы”, Жолковский соотносит его со знаком “несгораемые рукописи”. В последнем случае он использует пародийно перекодированную (вместо “несгорающие” — “несгораемые рукописи”, где слово “несгораемые” изъято из устойчивого словосочетания “несгораемый шкаф” и несет отпечаток прежнего значения) цитату из романа Михайла Булгакова “Мастер и Маргарита” “Рукописи не горят”, получившую в литературоведческой науке многообразные трактовки.
Ирина Галинская в исследовании “Криптография романа “Мастер и Маргарита” Михаила Булгакова” выдвинула гипотезу о возможном историко-культурном источнике, знакомство с которым способствовало рождению булгаковской метафоры — изложенной в “Истории альбигойцев” Н. Пейра легенде о манускрипте испанского приора Доминика де Гусмана, представлявшем собой толкование Священного писания и изобличавшем альбигойскую ересь. Еретики-альбигойцы решили сжечь эту рукопись. “Каково же было их потрясение … когда пламя отнеслось к рукописи Доминика с благоговением и трижды оттолкнуло ее от себя …”. Не вдаваясь в вопрос об обоснованности данного предположения, заметим, что легенды о несгорающих в огне книгах (до изобретения книгопечатания имевших рукописный вид) существуют во многих культурах и отражают сложившееся в древности отношение к так называемым священным текстам, наделявшимся атрибутами божественности, а следовательно, неуничтожимости, бессмертности. Отголосок одной из таких легенд слышен в рассказе-эссе Борхеса “Богословы”: “Разорив сад, осквернив чаши и алтари, гунны верхом на лошадях ринулись в монастырскую библиотеку, изорвали в клочья непонятные для них книги и с бранью сожгли их, видимо, опасаясь, что в буквах таятся оскорбления их Богу, кривой железной сабле. Сгорели палимпсесты и кодексы, но внутри костра, среди пепла осталась почти невредима двенадцатая книга “Civitas Dei” , где повествуется, что Платон в Афинах учил, будто в конце веков все возродится в прежнем своем виде….
Исторический опыт убедил людей в том, что достойные того книги не знают временных границ, становятся вечными спутниками человечества, средоточием его духовного опыта, представлений о прекрасном и безобразном.
Знак “не испепеляемые огнем образы” относится к знаку “несгораемые рукописи” как часть к целому, ибо именно в рукописи, не горящие в огне, превратятся не горящие в огне образы, когда творческий процесс будет завершен. И борхесовский, и булгаковский знаки наделяются иммортологическим значением. Борхесовский знак, однако, содержит в себе “прапамять” о своем происхождении и о происхождении других знаков упорядоченного множества форм знака данного класса (птица Феникс, неопалимая купина, Роза Парацельса и др.). Все они отражают древние мифологические представления об огне как о всеобъемлющем начале, пронизывающем мироздание.
Появление в рассказе Борхеса образа Бога Огня побуждает читателя вспомнить, какое истолкование получает Агни (др.
Страница: [ 1 ] 2 3
