"Особенность образов-персонажей Борхеса"
Страница: 1 [ 2 ] 3
еля вспомнить, какое истолкование получает Агни (др.-инд. Agni, букв. “огонь”) в древнеиндийской мифологии. Согласно Ведам, Агни — космическая сила универсального характера, составляющая первооснову мира, присутствующая во всем. Поэтому Агни изображался как главный из земных богов, персонификация священного огня. Облик Бога Огня у Борхеса странен: это гибрид тигра, коня, быка, розы, урагана. И в этом писатель отступает от традиционных древнеиндийских представлений о тройственной природе Агни (”он родился в трех местах: на небе, среди людей и в водах; у него три жилища, у него троякий свет, три жизни, три головы, три силы, три языка” 292, с. 35), во-первых, избегая появления возможных ассоциаций с христианством, во-вторых, желая усилить ощущение первозданной — дочеловеческой — архаики, сверхъестественности, могущества, пугающей и завораживающей множественности единой космической субстанции. Но это лишь один комплекс значений, которыми наделен данный образ. Явление Бога Огня “сновидцу” во сне — скрытое указание на то, что Агни — продукт человеческой фантазии, проявлявшей себя на уровне мифологических представлений о бытии.
Характерно, что у Борхеса преломилось и изменение положения Агни в божественной иерархии индуизма в более поздний период древнеиндийской истории в связи с появлением концепции пяти элементов, из которых состоит мир. Писатель изображает запустение, царящее в святилищах Бога Огня, разрушенных, изуродованных пожарами, заросших болотными зарослями, воспроизводит наказ Агни, оживившего призрака-”сына”, “обучить создание обрядам и отправить его в другой разрушенный храм, чьи пирамиды еще сохранились вниз по реке, дабы хоть один голос славил Бога в обезлюдевшем святилище” (с. 129). И совсем не случайно “сновидец” Борхеса поклоняется именно светоносному Агни, победителю тьмы, ищет у него поддержки — одной из функций Агни традиционно считалось поощрение певцов. Божественный огонь — высшая творческая духовная сила — как бы соучаствует в процессе создания эстетических ценностей, вселяясь в певцов, “сны” которых принадлежат миру идеального, а потому не пожираются огнем, который пожирает все на Земле, — временем.
Прообраз книги, не подлежащей уничтожению, не сгорающей в огне, даже когда гибнет мир, у Борхеса — Веды (от санскр. “веда” — знание; священные тексты брахманизма). Циклическая история Вселенной, согласно древнеиндийской религиозной философии, включает в себя “периоды мрака, в которых либо ничего нет, либо остаются лишь слова Вед. Это слова-архетипы, которые служат для создания вещей”. Но и согласно иудейской мистике, Тора (”Закон”, первая часть иудейского ветхозаветного канона) — книга, предшествовавшая миру. Аналогичной позиции придерживается и мусульманство относительно Корана (от араб. “кур’ан”, букв. — Чтение; священное писание ислама). “В христианстве сначала различали кодексы (книги из склеенных вместе листов) и свитки, которые часто изображаются в руках апостолов, когда Христос передает им их как символ традиции учительства”.
Страница: 1 [ 2 ] 3
