Акутагава "Бататовая каша" - сочинение "Образ маленького человека у Н.В.Гоголя ("Шинель") и у Акутагавы Р. ("Бататовая каша")"
Страница: 1 2 3 [ 4 ] 5идут своими путями; во-первых, Башмачкин получает свою шинель. И что же оказывается? она очень изменяет его характер. Ещё в период ожидания "Он сделался как-то живее, даже твёрже характером..." Новое увлечение даже вытесняет старое: "Один раз, переписывая бумагу, он чуть было даже не сделал ошибки, так что почти вслух вскрикнул: "ух!" и перекрестился." Шинель делает его более весомой фигурой на службе: с ним разговаривают, его расспрашивают, в конце концов его приглашают в гости! Зато, собственно говоря, именно шинель и убивает его: вряд ли без неё возникла бы необходимость выходить вечером из дома - впрочем, без неё у Башмачкина ничего бы и не отобрали. Далее, ища справедливости для пропавшей шинели, он наверное впервые в жизни повышает голос и чего-то требует. Кроме того, он впервые не появляется на службе. Скажу больше: именно шинель виновата в том, что после смерти Башмачкин меняется местами с теми, кто его обижал, запугивает и терроризирует весь город, превратившись в призрака-мстителя, разыскивающего свою шинель.
Бататовая же каша до поры до времени имеет достаточно ограниченное влияние на гои - она придаёт ему храбрости: он очень боится ехать в такую даль с Тосихито: "Если бы надежда бататовой каши не возбудила его смелости, он, вероятно, тут же оставил бы Тосихито и повернул обратно в Киото."
Кстати, должна отметить, что у обоих авторов высокого мастерства достиг приём описания через деталь: Гоголь расцвечивает портного Петровича кривым глазом и "рябизной по всему лицу", много внимания уделяя большому пальцу на его ноге "с каким-то изуродованным ногтём, толстым и крепким, как у черепахи череп." У Акутагавы такие вещи встречаются на каждом шагу: чирей на правой щеке слуги в "Воротах Расёмон", отрезанный палец в "Сомнении", гои, чихающий в серебряный котелок в "Бататовой каше".
Так вот, гои, которого Тосихито привёз к себе в Цуругу с целью посмотреть, сколько же бататовой каши он одолеет, с одной стороны - попадает в рай: аж два подбитых ватой кимоно из блестящего шёлка, сакэ, обещанная желанная каша, бататы для которой уже на стадии сбора шустрыми слугами; а с другого - ужас охватывает гои: далеко от дома, у чужих могущественных людей, которые властны издеваться над ним, как угодно - он уже не хочет этой каши, а тлько чтобы всё закончилось. Акутагава уверяет: "С ещё большей силой, нежели раньше, ощутил он, как ему хочется по возможности оттянуть угощение бататовой кашей, и это ощущение зловеще укрепилось в его сознании. [...] И чем больше он думал, тем тоскливее ему становилось." Тут всё зеркально изменено: если Акакий Акакиевич сначала был исполнен радостного предвкушения счастья, обернувшегося трагедией, то гои, наоборот, был охвачен ужасом, от которого спасся благодаря вмешательству судьбы. А что бы стало с Акакием Акакиевичем, спрашивает Аркадий Стругацкий, если бы у него не отняли шинель, а, наоборот, подарили бы ему десяток шинелей, сотню шинелей, завалили бы его шинелями? Что происходит в психике маленького человека, когда её маленькие мечты сбываются с гомерическим излишком? Именно этот эксперимент поставил Акутагава в своём рассказе.
Страница: 1 2 3 [ 4 ] 5
