"Роберт Луис Стивенсон"
Страница: 1 [ 2 ] 3 4
ом. От классического романтизма начала 19-го века неоромантизм унаследовал любовь к экзотическим местам и драматическим ситуациям, а также интерес к историческому прошлому. Стивенсоновский романтизм совершенно утратил всякий интерес к классическому романтическому герою, недовольному миром, жизнью, и своим местом в мире и в жизни. Классические примеры неоромантизма Стивенсона – всем с детства знакомый «Остров сокровищ», «Похищенный», «Катриона». Стивенсон стремился выстроить занимательный сюжет, а также представить читателям оптимистических героев с ясным и светлым взглядом на мир.
Кроме неоромантических произведений Стивенсон писал рассказы ужасов, напоминающие о готических романах, особенно о «Монахе» Льюиса. Один из самых любимых рассказов самого Стивенсона – «Окаянная Дженет», основанная на старинных шотландских рассказах о «черном человеке» - дьяволе. И особое место в творчестве Стивенсона занимает фантастический рассказ «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».
«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».
Фантастический рассказ Стивенсона посвящен одной из его любимых тем – границам добра и зла в человеческой природе. Стивенсон не был первопроходцем в разработке этой темы. Этому посвящен роман Достоевского «Преступление и наказание», который Стивенсон читал в 1885 во французском пере воде. Система персонажей «Преступления и наказания» построена на многочисленных двойниках Раскольникова – Свидригайлове, Лужине и так далее. Теме двойничества посвящен и рассказ мастера американской готики Эдгара Аллана По «Уильям Уилсон», хотя двойник героя рассказа, наоборот, скорее его ангел-хранитель. У героя есть двойник, похожий на него ростом, сложением, внешностью, носящий то же имя, родившийся с ним в один день. Вот что происходит, когда герой убивает своего двойника:
То был мой противник - предо мною в муках погибал Вильсон. Маска его и плащ валялись на полу, куда он их прежде бросил. И ни единой нити в его одежде, ни единой черточки в его приметном и своеобычном лице, которые не были бы в точности такими же, как у меня! То был Вильсон; но теперь говорил он не шепотом; можно было даже вообразить, будто слова, которые я услышал, произнес я сам: - Ты победил, и я покоряюсь. Однако отныне ты тоже мертв - ты погиб для мира, для небес, для надежды! Мною ты был жив, а убив меня,- взгляни на этот облик, ведь это ты,- ты бесповоротно погубил самого себя!
Стивенсон во многом повторяет то, что говорили о природе человека и авторы классического романтизма, и авторы-реалисты. Он не считает человека ни однозначно хорошим, ни однозначно скверным. В нем есть и то, и другое. Доктор Джекил вовсе не ангел, чего он и не скрывает:
Я был наделен немалыми талантами, трудолюбив от природы, высоко ставил уважение умных и благородных людей и, казалось, мог не сомневаться, что меня ждет славное и блестящее будущее. Худшим же из моих недостатков было всего лишь нетерпеливое стремление к удовольствиям, которое для многих служит источником счастья; однако я не мог примирить эти наклонности с моим настойчивым желанием держать голову высоко и представляться окружающим человеком серьезным и почтенным.
Страница: 1 [ 2 ] 3 4
