Пушкин "Евгений Онегин" - сочинение "Автор 2"
Страница: 1 2 [ 3 ]поминание об этих днях окрашено легким юмором, — но одновременно пронизано и мистическим трепетом. Рассказ о первом явлении Музы ведется на религиозном языке («Моя студенческая келья / Вдруг озарилась...». Знаменитый, эпизод пушкинской биографии — приезд Г. Р. Державина на лицейский экзамен — наделяется священным смыслом; это не просто рассказ об одобрении старшим поэтом младшего, даже не просто метафора «передачи лиры». Это — настоящее торжество перехода поэтической благодати от Державина к А. романа («Старик Державин нас заметил / И, в гроб сходя, благословил», стр. II). Вся последующая жизнь А., все ее события, о которых читатель уже знает из предшествующих глав, предстают в новом ракурсе — религиозно-поэтическом. История собственной жизни А. отступает в тень; история его Музы — выходит на первый план.
Все прежние подробности о «кокетках записных», театральных ложах, закулисных встречах и ножках заменены одной метафорой: «шум пиров» (стр. III). Намеки на связь с политической оппозицией превратились в упоминание о «буйных спорах», опала и ссылка превращены в «побег» от тайного союза, чуть ли не добровольный. Главное заключалось не в этом, внешнем; главное заключалось в том, какой облик в разные периоды жизни принимала Муза. В период «пиров» она была вакханочкой; на Кавказе — балладной Ленорой; в Молдавии одичала и стала чуть ли не цыганкой; наконец, в деревне она уподобилась «барышне уездной С французской книжкою в руках» (гл. 8, стр. V). То есть обрела черты Татьяны Лариной.
Вернувшись из «побега», А. впервые выводит свою Музу на светский раут — туда, где должна произойти новая встреча Онегина с Татьяной. Глазами Музы читатель смотрит на Евгения, вернувшегося после долгой отлучки; и этот взгляд почти неотличим от того, какой некогда бросала на Онегина юная Ларина.
Завершая роман, Автор считает своим долгом доверительно попрощаться с читателем, с которым у него установились задушевные и даже дружеские отношения: «Кто б ни был ты, о мой читатель...» (гл. 8, стр. XLIX). Карты открыты; сюжет, изложенный в романе, прямо объявлен вымыслом; намек на его связь с обстоятельствами жизни самого поэта и близких ему людей прозрачен, И все-таки это обманчивая откровенность; это прозрачность «магического кристалла», сквозь который можно различить нечто невидимое, но бесполезно разглядывать что бы то ни было реальное. В последней строфе сама жизнь уподоблена роману (и одновременно бокалу вина, а значит — пиру); казалось бы, все смысловые акценты окончательно расставлены. Но за этим следует текст «пропущенной главы» — «Отрывки из Путешествия Онегина», где снова всерьез говорится о реальной встрече А. и героя в Одессе в 1823 г. Все запутывается окончательно; где литература, где действительность, понять невозможно — именно этого А. и добивается.
Страница: 1 2 [ 3 ]
