"Художественное своеобразие пушкинского романа в стихах"
Страница: 1 [ 2 ] 3
. Неслыханное дотоле обилие цитат, реминисценций, намеков до предела активизирует культурную память читателя. Но на все это накладывается авторская ирония. Она обнажает условность любых литературных решений и призвана вырвать роман из сферы \"литературности\", включить его в контекст \"жизни действительной\". Все виды и формы литературности обнажены, открыто явлены читателю и иронически сопоставлены друг с другом, условность любого способа выражения насмешливо продемонстрирована автором. Но за разоблаченной фразеологией обнаруживается не бездонная пустота романтической иронии, а правда простой жизни и точного смысла.
В романе постоянно идет диалог автора с читателем. Вот к примеру авторское обращение к читателю в четвертой главе, открывающееся словами:
“Вы согласитесь, мой читатель...” Этот эпизод романа отмечен острой иронией, переливами комической экспрессии: от притворного добродушия вначале.доя ядовитой насмешки в конце. Авторская мысль и слово как бы проникают здесь в чужую жизненную позицию, чтобы в итоге довести все до комического абсурда. Исследуется “житейский опыт — ум глупца”.
Вы согласитесь, мой читатель,
Что очень мило поступил
С печальной Таней наш приятель;
Не в первый раз он тут явил
Души прямое благородство,
Хотя людей недоброхотство
В нем не щадило ничего
. Враги его, друзья его
(Что, может быть, одно и то же)
Его честили так и сяк.
Пушкинская мысль берет свой разбег с нарочитого пародокса — отождествления “врагов” и “друзей”. Далее следует несколько иронических строк в адрес “друзей”. И в друг автор как бы оглядывается на собеседника:
А что? Да так. Я усыпляю
Пустые, черные мечты.
Этот авторский жест несет в себе энергию живого разговорного слова. И далее в ходе иронической беседы с читателем возникает эпизод с абсолютной серьезностью тона. Автор выражает неистовый гнев, глубоко личный в своих истоках, но и понятный каждому по его собственному опыту.
Я только в скобках замечаю,
Что нет презренной клеветы,
На чердаке вралем рожденной
И светской чернью ободренной.
Что нет нелепицы такой,
Ни эпиграммы площадной,
Которой бы ваш друг с улыбкой,
В кругу порядочных людей,
Без всякой злобы и затей,
Не повторил стократ ошибкой..
.
Примечательно, что авторское высказывание завершается иронически, но уже словами и интонациями “друзей”:
А впрочем,он за вас горой:
Он вас так любит... как родной!
Вот только небольшой пример многоплановости авторского диалога с читателей в “Евгении Онегине”.
Современная автору критика не разглядела в романе его новаторского содержания. Это произошло потому, что в \"Евгении Онегине\" нет традиционных жанровых признаков: начала, конца, традиционного сюжета и привычных героев. Уже в конце 1-й главы поэт, как бы опасаясь, что читатель не заметит противоречивости характеристик, заявил: \"Пересмотрел все это строго: / Противоречий очень много, / Но их исправить не хочу\".
Страница: 1 [ 2 ] 3
