"Сочинение Солженицына о первой мировой войне"
Страница: 1 2 [ 3 ] 4 5 6 7
годах исторического момента к универсальной (в системе координат данной политической мифологии) идее революционного прозрения героя и народа.
Есть основания предположить, что первоначальный план «Августа четырнадцатого» (он относится к 1937 году) если не целиком лежал в русле революционного мифа, то, во всяком случае, находился в зависимости от него. «В первой стадии работы, – указывал Солженицын, – много глав отводилось Саше Ленартовичу (мобилизованный интеллигент, уходящий затем в революцию. – Т.Ф.), но эти главы с годами отпали».(.6) Вероятно, в процессе осуществления замысла начинающий автор «отрабатывал» одну из обязательных мифологем, дань которой отдали А.Толстой («Хождение по мукам»), М.Слонимский («Лавровы»), Л.Славин («Наследник»), А.Лебеденко («Тяжелый дивизион»), П.Романов («Русь. Империалистическая война»), К.Левин («Русские солдаты»).
Солженицынское неприятие революционной идеологии в окончательном варианте выражено с предельной откроенностью в портретировании, доходящем до карикатуры, деятелей русского освободительного движения, в изображении В.И.Ленина. Опровержение революционной мифологии бесспорно. Нет сомнений и в том, что именно «Август четырнадцатого» («Красное колесо» в целом) способствовал этому. Однако для нас бесспорно и другое: зависимость автора от той же самой мифологии оказалась непреодоленной.
Революционный миф присутствует в романе как объект непосредственной полемики. Обратимся к трактовке в «Августе четырнадцатого» широко известного исторического факта: Ленин принимает решение о превращении империалистической войны в гражданскую. Процесс вызревания и словесного оформления данной идеи предстает как саморазоблачение героя. Солженицын отрицает гениальность научного предвидения, ленинская идея – очередной лозунг для момента, догадка, позволившая максимально использовать выпавший шанс. Для Ленина – «это счастливая война! – она принесет великую пользу международному социализму: одним толчком очистит рабочее движение от навоза мирной эпохи!»(.7) «…что же за радость – невиданная всеевропейская война! Такой войны и ждали, да не дожили, Маркс и Энгельс. Такая война – наилучший путь к мировой революции! (…) Благоприятнейший момент» (67). Поэтому Ленина огорчают успехи русских, он опасается, что военный конфликт может быть исчерпан, едва начавшись; ему доставляют удовольствие бои во Франции и Сербии, делающие военную карту все более внушительной: «…кто это мог мечтать из прежнего поколения социалистов?» (68). «Просветлялась в динамичном уме радостная догадка – из самых сильных, стремительных и безошибочных решений за всю жизнь! (…) …превратить в гражданскую! …- и на этой войне, и на этой войне – погибнут все правительства Европы!!!» (68). Ленинский курс, по Солженицыну, противоречит элементарным этическим нормам, поражает своим лицемерием: «Не будем говорить «мы за войну» – но мы за нее» (68). «Ежедневно, ежечасно, в каждом месте – гневно, бескомпромиссно протестовать против этой войны! Но! – (имманентная диалектика): желать ей – продолжаться! помогать ей – не прекращаться! затягиваться и превращаться! Такую войну – не сротозейничать, не пропустить! Это – подарок истории, такая война» (68-69).
Страница: 1 2 [ 3 ] 4 5 6 7
