> Главная Сочинение "«Дни Турбиных» Булгакова: «Прекрасная пьеса, прекрасное исполнение»"

Булгаков "Дни Турбиных" - сочинение "«Дни Турбиных» Булгакова: «Прекрасная пьеса, прекрасное исполнение»"

Страница: [ 1 ]  2  

Разговаривая с иностранными дипломатами, я был всегда настороже по следующей причине: их обыкновенно сопровождал специально состоявший при управлении Государственных театров молодой человек по фамилии Штейнгель (бывший барон), прекрасно говоривший по-французски и по-немецки и обладавший хорошими светскими манерами, а неофициально бывший агентом ГПУ. Миссия этого бывшего барона заключалась в том, чтобы следить за всеми разговорами послов с теми из представителей театров, с которыми они встречались, и, если нужно, доносить по начальству о характере разговоров. Предупрежденный о том, кем является Штейнгель, я всегда осторожно взвешивал каждое сказанное мною дипломатам слово и развлекался тем, что называл Штейнгеля «барон», против чего он не только не протестовал, но даже улыбался какой-то подленькой улыбкой».

Сопоставим это с сообщением М. Чудаковой о том, что «19 декабря (1933 г.—Л. П.) сын Елены Сергеевны Женя Шиловский передает ей для Булгакова вырезку из «Вечерней Москвы» — сообщение о том, что американский посол Буллит был на «Днях Турбиных» и записал в книге отзывов: «Прекрасная пьеса, прекрасное исполнение».

Добавим к этому, что, согласно дневнику Е. С. Булгаковой, в середине 30-х годов они систематически бывают у иностранных дипломатов и принимают их у себя, бывают в посольстве и, кроме посла США, знакомы также с послами Франции и Турции. Учитывая, что Штейгер долгие годы не вылезал из дипломатических и театральных кругов, осталось бы только поразиться, если бы они не встречались. Именно это я и сделал — поразился, прочитав в ее дневнике, что, когда Булгаковы уже утром уезжали с приема в одной из посольских машин, «с нами в машину сел незнакомый нам, но известный всей Москве и всегда бывающий среди иностранцев, кажется, Штейгер».

Занятное сочетание: «известный всей Москве» и «незнакомый нам»? Это с ее-то бесчисленными светскими связями?! Это барон-то с его изысканными манерами вперся в машину к незнакомым людям?! Да и ехать им совсем не по пути: Булгаковым от Арбата направо, а Штейгеру от Арбата налево. И как все это увязать с тем, что сцена казни барона была написана Булгаковым еще в конце 1933 года?

Интуиция подсказывает, а опыт показывает, что, когда какой-то вопрос не находит ответа, можно ожидать, что за ним кроется что-то серьезное. В нашем же случае возник целый узел из четырех плотно связанных вопросов, так что подозреваю, мы на пороге нового исследования и нового открытия. А барон…

С бароном Штейгером картина несколько прояснилась после того, как друзья привезли мне из Греции листочек бумаги, на котором был записан рассказ барона Штейгера бывшему личному помощнику министра иностранных дел СССР Боголепову в камере внутренней тюрьмы НКВД, где они вместе сидели.

Штейгер рассказал ему о своей работе в качестве секретного сотрудника НКВД, о характере выполнявшихся им заданий, в число которых, оказывается, входило не только информирование об услышанном и увиденном, но даже фотокопирование секретных дипломатических документов.

Страница: [ 1 ]  2