Достоевский "Преступление и наказание" - сочинение "Психологические двойники Радиона Раскольникова в романе Ф. М. Достоевского "Преступление и наказание""
Страница: [ 1 ] 2Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” произвел на меня очень сильное впечатление. Когда я его читал, то чувствовал, что на душе у меня так же нехорошо, как и у героев романа. Проблемы, поднятые писателем, очень современны. Сейчас, как и во времена Достоевского, человек заброшен и одинок в мире людей. По-прежнему царит равнодушное отношение людей друг к другу. Атмосфера безысходности, окружающая моих современников, как и тогда способна зародить и зарождает любые, самые преступные идеи, теории.
Значимость романа Ф. М. Достоевского я увидел в том, что он убеждает нас, своих читателей, в невозможности построить жизнь по каким-то теориям, пусть даже очень внушительным.
Достоевский раскрыл в романе опасность любой теории в овладении умами: человек превращается в фанатика идеи и начинает действовать вопреки своей человеческой природе. И тогда не идея становится орудием человека, а он сам становится кровавым орудием в руках своей идеи.
Как безобразно и отвратительно выглядит в жизни все то, что так складно выстраивалось в уме и на бумаге! Достоевский показывает нам и главному герою романа Родиону Раскольникову, каково практическое воплощение этой идеи на примере психологических “двойников” героя. Таковыми в романе являются Лужин, Лебезятников, Свидригайлов, студент в трактире, в какой-то мере Соня Мармеладова и Дуня Раскольникова.
Достоевский поочередно сталкивает Раскольникова с ънЦщ, доказывая антигуманность, античеловечность теории, делящей всех людей на два разряда: “тварей дрожащих” и “право имеющих”.
Писатель на примере Лужина показывает, что происходит, если такая “теория” попадает в руки настоящего эгоиста, человека, лишенного чести и совести. Она становится обоснованным оправданием и прикрытием собственной подлости.
Лужин — приверженец “экономической правды”. Он отвергает жертвенность ради общего блага, утверждает бесполезность “единичных щедрот”. Он считает, что забота о собственном благосостоянии есть забота о “всеобщем преуспеянии”. В расчетах Лужина вполне уловимы интонации голоса Раскольникова, который, как и его двойник, не удовлетворен “единичной” и ничего не решающей помощью. Оба они “разумно” находят жертву для достижения своих целей, теоретически обосновывая свой выбор так: никчемная старуха, как считает Раскольников, все равно умрет, а падшая Соня, по мнению Лужина, все равно - рано или поздно -украдет.
Лужин так же, как и Раскольников, оставляет за собой право решать участь другой личности, например, Сони. Он очищает “арифметику” Раскольникова от “деятельного сострадания”.
Двойник Лебезятников - “прогрессист”. Он выступает против таких предрассудков, как “целомудрие и женская стыдливость”, взывает к созданию коммун, ратует за уничтожение брачных уз. Лебезятников видит смысл демократического движения в том, чтобы “огреть протестом” русскую жизнь: “Мы пошли дальше в своих убеждениях. Мы больше отрицаем!”
Восстающая против несправедливого устройства мира, бунтарская стихия Раскольникова превращается у Лебезятникова в поток бессмысленных и пошлых отрицаний.
Страница: [ 1 ] 2
