"Александр Фадеев: писатель гражданской войны"
Страница: 1 [ 2 ] 3
и особенно Октябрь 1917-го он встретил восторженно.
С этого времени его политический послужной список стремительно рос. С 16 лет—член партии, участник антиколчаковского большевистского подполья. С 18 — комиссар полка народно-революционной армии. В 19 — комиссар бригады. Делегат X съезда партии. С 1921 года — студент Горной академии и одновременно парторг одного из московских заводов и инструктор Замоскворецкого райкома. В 1924 году — Ростов. Инструктор обкома, или, как тогда говорили, областкома партии, затем «ч завотделом партийной газеты «Советский юг»…
Такова внешняя сторона политического роста молодого Фадеева. Внутренняя, как и водится, была много сложней и противоречивей. Первые годы участия в революции были озарены для него светом высоких идей и самых чистых помыслов. Он чувствовал себя участником грандиозных исторических событий, которым суждено было перевернуть весь мир, сделать его миром добра и справедливости, свободного и радостного труда, без буржуев и мироедов, без насилия и чинопочитания. Одно это делало его счастливейшим человеком. А была еще и романтика. Ночные вылазки с листовками такого содержания, что, попадись, и замучают в застенках контрразведки. Поручения подпольного большевистского комитета. Явки. Пароли…
Все это в компании друзей, нежно любимых, верных друг другу до гроба, и было для юного Фадеева тем, что называлось революционной борьбой.
Совсем иначе воспринимал он свое участие в событиях и свое место в них с того времени, когда ушел в партизаны и через несколько месяцев, как человек, хоть и очень еще юный, но партийный и грамотный, был назначен комиссаром полка. В тех же воспоминаниях читаем:
* «Я очень быстро повзрослел, обрел качества воли, выдержки, политически обогнал свое поколение на несколько лет, научился влиять на массу, преодолевать отсталость, косность в людях, идти наперекор трудностям, все чаще обнаруживал самостоятельность в решениях и организаторские навыки,— одним словом, я постепенно вырастал в еще хотя и маленького по масштабам, но политически все более сознательного руководителя».
Фадеев не описывает в воспоминаниях себя тогдашнего, глядя с высоты прожитых лет, а стремится воссоздать свое самоощущение той поры. И главным в этом самоощущении оказывается сознание своего политического превосходства над товарищами, над массой. Особенно выделяется это — «научился влиять на массу», сказанное с долей пренебрежения к массе и с чувством дистанции, отделяющей от нее его собственное руководящее «я».
Все это было закономерно и почти неизбежно. К 18-летнему комиссару, который получил право руководить людьми вдвое-втрое старше него, учить их и наставлять, пришла, не могла не прийти, слишком ранняя уверенность в своей особой значимости. Довольно скоро она стала перерастать в широкую самоуверенность. Едва поселившись в Москве и наскоро познакомившись с культурной жизнью столицы, 20-летний Саша Фадеев принялся судить и рядить о литературных авторитетах, словно бы снисходительно похлопывая их по плечу:
* «Ведь вот Луначарский! Талантливый человек, талантливо изображает весь ужас рухнувшего строя, высмеивает бесподобно социал-соглашателей, вскрывает подноготную милитаризма и т.
Страница: 1 [ 2 ] 3
