"Якоб Гримм – депутат национального собрания"
Страница: 1 [ 2 ] 3
н с радостью принимает оказанную ему честь, и одновременно разъяснил свою позицию в современной политической борьбе. «По тому, что раньше вы в Бонне выбрали Арндта, я понял, каковы ваши убеждения, а в моих вы сомневаться не станете, если я прибавлю, что по всем основным пунктам мыслю так же, как Арндт. Я стою за свободное единое отечество под властью могущественного короля и против всяких республиканских затей. Дальнейшее мне внушит мое сердце и время. Если вы можете на определенные случаи дать мне инструкции, то я жду сообщений во Франкфурте, куда отбуду завтра же поутру». В народе Национальное собрание не без основания прозвали «профессорским парламентом»: в числе 568 его депутатов было около ста ученых, а среди представителей буржуазии подавляющую часть также составляла интеллигенция.
Поэтому Якоб Гримм навряд ли был удивлен, встретив в церкви святого Павла большинство инициаторов I съезда германистов, состоявшегося полтора года назад во франкфуртской Старой ратуше. Из тех., кто подписал тогда призыв принять участие во встрече германистов, здесь не было только Вильгельма Гримма и берлинского специалиста по классической филологии и германиста Карла Лахмана.
Лидером правого центра, не бывшего ни подчеркнуто консервативным, ни либеральным, был избран Дальман, а к числу депутатов, наряду с Людвигом Уландом, принадлежал также Георг Готфрид Гервинус, со времен «гёттинген-ской семеркл> сдружившийся: с братьями Гримм.
Якоб Гримм прибыл во Франкфурт через пять дней после открытия Национального собрания, состоявшегося 18 мая, и сел посередине зала рядом с Уландом, недалеко от ораторской трибуны. От партийных группировок он держался в стороне, в заседаниях фракций не участвовал. Для его независимой позиции характерны его четыре выступления в ходе общей дискуссии в Национальном собрании. Он чувствовал свою глубокую связь со всем народом, а потому при обсуждении новой конституции выступил против всяких привилегий дворянства. Еще 2 апреля 1820 года он писал своему другу Ахиму фон Арниму: в Поведение дворян даже там, где они действительно проявляют благородство, еще присущее их сословию, все-таки временами оскорбляет бюргеров, которые ежедневно имеют с ними дело… Мне приятней бывает — постарайся верно понять это мое сравнение — есть у бюргера черный хлеб, чем у дворянина белый».
В Национальном собрании во Франкфурте он потребовал, чтобы «кончились все правовые различия между дворянами, бюргерами и крестьянами и не происходило никакого возведения ни в дворянство, ни в высшее дворянство из низшего». Его требование было отвергнуто большинством в двадцать голосов.
Следующее выставленное им требование об отмене орденов провалилось при таком же голосовании. «Что касается орденов, — пишет он 2 августа 1848 года своему брату Вильгельму, — то четыре недели тому назад, когда я внес это предложение, мне отчетливо представилось, насколько все это установление неумно и чуждо немцам и что это, видимо, просто подражание французам при Людовике XIV. Но у целой Франции всего один орден, а в Германии, кажется, их развелось чуть ли не двадцать, со множеством оттенков по классам.
Страница: 1 [ 2 ] 3
