"МОСКВА В ТВОРЧЕСТВЕ А. С. ПУШКИНА"
Конечно, А.
С. Пушкин скорее петербургский писатель, но
родился он в Москве и на всю жизнь сохранил
любовь к этому городу. И это неудивительно.
Петербург традиционно воспринимается
русскими писателями как город, возникший
неестественным путем, “из тьмы лесов, из
топи блат”. Другое дело — Москва. В
трагедии “Борис Годунов” Пушкин
отождествляет Москву и Россию в целом. Не
зря Курбский говорит Самозванцу:
Там
ждут тебя сердца твоих людей:
Твоя
Москва, твой Кремль, твоя держава.
Пушкин
восхищается Москвой в прекрасных строках
из 7-й главы романа “Евгений Онегин”.
Вспоминая о героических страницах
Отечественной войны 1812 года, поэт с
гордостью говорит о “недавней” славе
столицы, стойкости ее защитников и о том
достоинстве, с которым Москва встречает
Наполеона:
Нет,
не пошла Москва моя
К
нему с повинной головою.
Не
праздник, не приемный дар,
Она
готовила пожар
Нетерпеливому
герою.
Поэт видит
живую красоту древней столицы и понимает,
что Москва дорога сердцу каждого русского
человека:
Москва...
как много в этом звуке
Для
сердца русского слилось!
Как
много в нем отозвалось!
Москва — “ярмарка
невест” — провинциальна, в чем-то
патриархальна. Если при описании
Петербурга в романе “Евгений Онегин” поэт
использует большое количество глаголов, то
образ Москвы складывается из
существительных, что на художественном
уровне подчеркивает неподвижность этого
города:
Мелькают
мимо будки, бабы,
Мальчишки,
лавки, фонари,
Дворцы,
сады, монастыри,
Бухарцы,
сани, огороды,
Купцы,
лачужки, мужики...
И
действительно, с того момента, как мать
Татьяны Лариной покинула столицу, в ней, по
сути, ничего не изменилось:
Но в них не
видно перемены;
В них все на
старый образец...
Описывая
московское дворянство, Пушкин зачастую
саркастичен: в гостиных он подслушивает “бессвязный
пошлый вздор” и с грустью отмечает, что в
разговорах людей, которых видит в гостиной
Татьяна, “не вспыхнет мысли в целы сутки”.
Пушкин
понимает, что после того, как столица
государства была перенесена в Петербург,
прежнее значение Москвы утрачивается (“И
перед младшею столицей померкла старая
Москва...”), но поэт называет ее царственной
“порфироносной вдовой”. Древний город
бесконечно дорог сердцу Пушкина:
Как
часто в горестной разлуке,
В
моей блуждающей судьбе,
Москва,
я думал о тебе!
